Проблема кондиционера в большей или меньшей степени занимала иссле­дователей отделения средств по уходу за волосами P&G еще с конца 1930-х

годов, когда стали очевидны исключительные чистящие качества и непри­ятное побочное действие Drene. Синтетические шампуни очищали волосы настолько эффективно, что смывали в том числе и их естественный жиро­вой покров, после чего расчесывать волосы становилось очень трудно. «На волосах должно что-то оставаться, — пояснял работающих! на P&G иссле­дователь Рей Болич. —До того времени большинство шампуней были [не на синтетической основе, а] на основе мыла, которое оставляло на волосах небольшое количество мыльной пены, игравшей роль своего рода бальза­ма»6. Смешивание небольшого количества мыла с синтетическими мою­щими средствами давало достаточно мьільнохі пенки для создания конди­ционирующего эффекта. Однако, хотя в результате волосы и легче подда­вались расчесыванию, мыло заставляло их казаться тяжелыми, грязными и будто чем-то покрытыми.

Естественным техническим решением этой проблемы было нанесение на волосы небольшого количества жира в процессе ополаскивания, чтобы возместить потерю смытых шампунем естественных жиров. Однако, заняв­шись этой проблемой, исследователи обнаружили, что ее не так-то просто решить. Поверхностно-активные вещества шампуня удаляли жиры, а яйца, протеины и другие кондиционирующие ингредиенты, которые исследова­тели пытались ввести в рецептуру, при ополаскивании смывались. Необ­ходимо было каким-то образом покрыть поверхность волоса чрезвычайно тонким слоем молекул кондиционера, которых! не удалялся бы шампунем їх оставался после ополаскивания. Одним из возможных вариантов было сделать молекулы положительно заряженными, чтобы на стадии ополаски­вания они притягивались и равномерно распределялись по волосам (кото­рые заряжены отрицательно). К сожалению, практически все синтетические моющие средства имеют отрицательный заряд; это означает, что молекулы этих средств будут соединяться с молекулами кондиционера еще в бутыл­ке, до того как те смогут попасть на волосы. Результатом этого, докладывал Болич, станет «образование нерастворимого осадка. Он не окажет никако­го действия: не будет ни пены, ни оседания на волосах. Просто кусок твер­дого воскообразного вещества».

Процесс исследовашш, призванный справиться с этой проблемой, был инициирован в 1980 году, когда компания назначила для разработки ре­цептуры шампуня и кондиционера «два в одном» новую группу исследо­вателей. Группа с самого начала определила три подхода, которые казались перспективными. Первый подход заключался в том, что, основываясь на наблюдении, что глинистые соединения смягчают волосы, они попытались создать кондиционер, который включал бы глину; подобная технология использовалась в синтетических моющих средствах для стирки, в состав которых включался смягчитель (кондиционер) ткани (например, Bold 3 в Великобритании). Второй подход заключался в применении поверхностно­активного вещества, которое не мылилось, но зато оставалось на волосах в процессе ополаскивания, создавая, таким образом, кондиционирующий эффект. Третий был основан на включении в рецептуру бетаиновых по­верхностно-активных веществ с двойным зарядом. Исследования, прове­денные через год, позволили отбросить первые две возможности. Глина смягчала волосы, но только при введении ее в состав в огромных пропор­циях. («Мы превращали шампунь Prell в кирпичи», — вспоминает Болич.) Все попытки добиться мылкости от кондиционирующего поверхностно - активного вещества не увенчались успехом. А вот команда, работающая с бетаинами, достигла определенного прогресса.

Затем, когда проект уже почти добрался до стадии анализа его рыночной применимости, возникли серьезные проблемы. У некоторых участников испытаний он вызвал сильное раздражение глаз. ВС-18 испытывал то, что руководитель исследований Джим Монтон позднее охарактеризует как «настоятельную потребность в радикальном решении»7. К счастью для P&G, Болич отыскал это радикальное решение, работая над совершенно другим проектом.