го государства. Некоторые из его основателей были крупными полити­ческими фигурами молодой страны.

В 1799 году в Нью-Йорке прошла волна нескольких опустошительных эпидемий тропической лихорадки, завезенной на судах из жарких стран. Обычные городские водоемы оказались зараженными. Мэрию завалили мольбами о помощи, и она решила, что выходом из положения будет пе­редача права на строительство новой системы «чистого» водоснабжения муниципальной компании. Ей возражала группа видных гражданских лидеров города, полагавших, что с этой задачей успешнее справится част­ная фирма. Среди последних выделялись Аарон Бэрр, член нью-йоркской легислатуры, и Александр Гамильтон, личный секретарь Джорджа Ва­шингтона, а позднее министр финансов его кабинета. В тот момент этих двух людей объединял общий финансовый интерес, поскольку они были уверены, что денег, отпущенных на устройство мощной помпы, резерву­аров и трубопроводов, хватит еще и на реализацию их мечты — основа­ние крупного банка.

Так и случилось. В конце 1799 года в дома жителей Манхэттена стала поступать обеззараженная вода, а в центре Уолл-стрит возник успешный «Bank of Manhatten». Правда, союзники поссорились в борьбе за влияние в Вашингтоне, что привело в 1804 году к первой политической дуэли, на которой Бэрр, который тогда уже был вице-президентом США, смертельно ранил Гамильтона. После этого звезда Бэрра закатилась, он даже обвинялся в государственной измене за попытку отделения части западных террито­рий. А имя Гамильтона посмертно было занесено в национальную Галерею славы, его портрет и сегодня украшает десятидолларовую банкноту.

Банк, детище сподвижников-врагов, продолжал процветать, становясь все более серьезной финансовой силой в стране. Он ссужал деньгами тор­
говцев, спекулянтов землей (особенно на Диком Западе), заводчиков, а также правительство страны. Вплоть до 1860 года частные банки могли выпускать собственные ассигнации. Любопытно, что на купюрах манхэт­тенского банка неизменно оставалась фигура мифологического Нептуна, покровителя вод, в память о его содействии (и не только мэрии) при про­ведении операции водоочистки.

Значительно позже, в 1877 году, после окончания Гражданской войны был основан другой уолл-стритовский зубр «Chase National Bank», полу­чивший название по имени Сэлмона Чейза — незадолго до этого скончав­шегося министра финансов в администрации Линкольна. Главную роль в функционировании банка всегда играло всесильное семейство Рокфелле­ров. Исторически конкуренция двух финансовых гигантов должна была привести либо к исчезновению одного из них, либо к слиянию. Последнее и произошло в 1955 году, когда объединились два банка и слились назва­ния, образовав «Chase Manhattan Bank». В течение долгих десятилетий его возглавлял Дэвид Рокфеллер, внук нефтяного короля, филантроп и спон­сор серии неофициальных Дартмутских встреч деловых и политических кругов США и СССР.

В 1960 году банк выбрал своим символом четкий восьмиугольник абс­трактного стиля, воплощающий простоту, непрерывность и ощущение движения. Художник был вдохновлен восточным орнаментом древних монет Востока, включенным в архитектурный облик главных дверей ста­рого здания «Chase National Bank» в Шанхае.