Procter & Gamble в Центральной и Восточной Европе и в России

В течение середины и конца 1980-х годов руководители P&G с большим интересом следили за растущим народным движением за либеральные экономические реформы в коммунистических странах Центральной и Вос­точной Европы. Польша, Венгрия, Чехословакия и прибалтийские респуб­лики — Латвия, Эстония и Литва — осторожно осваивали либеральную экономическую политику, в том числе частную собственность и свободное предпринимательство. Даже Советский Союз охотно приветствовал неболь­шие капиталистические эксперименты.

Многие западные компании испытывали сильное искушение проникнуть в этот регион. Весь этот регион в целом охватывал 400 миллионов человек, приблизительно столько же, сколько проживало в Западной Европе. Жи­тели его не имели высоких личных доходов, но были хорошо образованны и интересовались западной культурой и товарами. Большую часть населе­ния можно было охватить при помощи телевизионной рекламы на наци­ональном телевидении. Местные конкуренты представляли собой мини­мальную опасность, предлагая продукты значительно худшего качества и не располагая достаточными навыками маркетинга и рекламы. Однако и риск для западных компаний при выходе на этот рынок был так же оче­виден: местная валюта нс конвертировалась в доллары, инфраструктуры для дистрибуции и розничной продажи потребительских товаров практи­чески не существовало, а проведение либерального политического курса могло легко быть изменено или даже пойти вспять.

Для P&G в особенности перспектива конкуренции в Центральной и Восточной Европе ставила множество вопросов, главным из которых был вопрос о том, как сделать так, чтобы компания не только победила, но и надолго удержала эту победу в регионе, переживающем стремительные политические и экономические преобразования.