При зарубежном инвестировании политические риски часто принимают иную форму, чем при вложении денег на внутреннем рынке. Нередко они становятся более интенсивными. Однако компании, расположенные в США, тоже не защищены от подобного риска. Многие предприятия реализуют свою продукцию или услуги, а также покупают материалы для производства на зарубежных рынках. В США сложно, если вообще возможно, найти среднюю по размеру компанию, которая не зависит от того, что происходит в остальном мире.

В январе 2007 г. нефтяной концерн Royal Dutch/Shell объявил о своем намерении продать компании «Газпром» 50% плюс одну акцию проекта «Сахалин-2» за $7,5 млрд. За несколько месяцев до этого российское правительство собиралось подать на концерн исковое заявление в суд, поскольку деятельность компании якобы наносила вред окружающей среде. Я считаю, что под ней подразумевалась экономическая среда, а не природа. Дело в том, что соглашения о разделе продукции (СРП), подписанные российским правительством с Shell несколькими годами ранее, стали считаться невыгодными для России — по крайней мере с определенного момента.

На ум приходит цена вопроса — $7,5 млрд: по справедливой ли цене «Газпром» купил контрольный пакет акций в проекте «Сахалин-2»? Сложно сказать. $7,5 млрд за контрольный пакет акций — не такие уж и копейки, однако Shell продала акции не по своей воле. Тем более что, участвуя в проекте, концерн обеспечил бы пополнение своих нефтяных запасов на несколько лет вперед. Не надо быть гением, чтобы догадаться, что после продажи акций (я использую этот термин условно, так как он подразуме­вает добровольное намерение обеих сторон) российское правительство снимет все претензии.

Оно использовало правовые (и «экологические») рычаги, чтобы отнять у Shell контроль над проектом «Сахалин-2» — возможно, по сильно зани­женной цене. Знаменитый гангстер Аль Капоне попал в тюрьму не за свои кровавые преступления, а за уклонение от уплаты налогов. По такому же принципу президент Путин и компания стали преследовать Shell за на­несение вреда окружающей среде. Однако в этом случае преступление Shell — это ее прибыльность, которая противоречит желанию российского правительства заработать на продаже нефти и контролировать исполь­зование природных ресурсов. Я не знаю, действительно ли пострадала окружающая среда. Если вы начинаете добывать нефть или газ на неосво­енной территории, природе, скорее всего, будет нанесен определенный вред. Однако в России мало что делается исключительно ради спасения окружающей среды, и, мне кажется, этот случай — не исключение2.

Возможно, я слишком цинично высказываюсь относительно намерений российского правительства, и компания Royal Dutch/Shell действительно загрязняла бедную Россию. Но если бы то же самое делал «Газпром», пра­вительство расстелило бы рядом с нефтепроводом красный ковер, чтобы чиновники и топ-менеджмент не испачкали обувь.

Этот случай не первый, когда Россия ловко использует действующие законы. В 2004 г., прибегнув к похожей тактике, государство украло (бо­лее подходящего слова и не найти) у акционеров нефтяную компанию «ЮКОС», отправив самого крупного акционера в тюрьму. С того времени правительство проводило постепенную консолидацию (деприватизацию) нефтяных ресурсов под государственное («Газпром») начало. К сожалению, огромные запасы природных богатств часто принадлежат странам с не­стабильными политическими режимами, к которым относятся Россия, Венесуэла, Нигерия, Иран, Ирак и др.

Даже если вы всегда вкладывали капитал только в Соединенные Штаты, ваш инвестиционный портфель, возможно, все равно включает полити­ческие риски. Вы просто можете этого не осознавать. Покупали ли вы когда-нибудь акции объединенной нефтяной компании? Если да, то вы уже были подвержены довольно значительному политическому риску.