Корпоративные войны, развязанные конкурентами, увы, очень ча­стое явление. Они стремятся ослабить позиции компании, снизить ее капитализацию, получить какие-то уступки, добиться отказа от притязаний на собственность и даже уничтожить или поглотить конкурента. Инициаторами атаки также могут выступать заинте­ресованные в захвате нового сегмента рынка или приобретении определенного бизнеса инвестиционные структуры. В сфере ри­тейла, где продуктовые или промышленные сети в регионах актив­но поглощают друг друга, такая история весьма распространена. Много примеров дискредитации со стороны конкурентов в строи­тельной отрасли, где застройщики бьются за дефицитные участки.

Рейдеры[37]

Рейдеры могут действовать самостоятельно, чтобы потом про­дать предприятие, над которым установили контроль, или оста­вить активы в собственном управлении до момента, когда най­дется покупатель. Но чаще за действиями рейдерских структур стоят интересы «инвесторов», заказывающих поглощение того или иного объекта. Недружественное поглощение, сопровождае­мое информационной поддержкой, и в том числе по рейдерским схемам, могут проводить также партнеры компании или пред­приятия, заинтересованные в создании холдинга или выстраи­вании единой технологической цепи.

Деятельность одного из самых опасных рейдеров «нулевых» годов, ИК «Россия», в ходе расследований была изучена и наиболее подробно опи­сана в СМИ: «По структуре “Россия” напоминала спецслужбу, где работа строилась на строгой иерархической подчиненности и конспирации...

В Красном доме, как называли особняк в Нововладыкинском проез­де сотрудники “России”, царила атмосфера строжайшей конспирации. Там не было ни одного стационарного телефона, а для связи персоналу выдавались специальные сотовые телефоны, номера которых менялись каждый месяц. Работа на компьютерах и серверах была организована с использованием шифровальной программы PGP. Чтобы не было утечки информации, всем штатным сотрудникам и проектам присваивались спе­циальные коды. Упоминать фамилии в офисе не разрешалось. Стародубцев (основатель компании, ныне скрывающийся за рубежом. — Авт.) запре­щал сотрудникам обращаться к нему по телефону по имени-отчеству, говорил, что различает всех по голосам. Многие рядовые сотрудники ин­весткомпании и сами не знали, кто из их коллег за что отвечает и ка­кую должность занимает, а некоторые убеждали потом следователей, что и не представляли, что работают в этой инвесткомпании.

В “России” было собственное разведывательное подразделение, ко­торое занималось поиском объектов для захвата; юридическая служ­ба, изучавшая историю и слабые места того или иного предприятия; финансово-экономическая служба, которая просчитывала, во сколько обойдется захват. Была собственная контрразведка: контрразведчи­ки прослушивали своих коллег, вели за ними наружное наблюдение.

“Россия” почти всегда действовала по одной схеме, у нее был огром­ный архив информации об акционерах приглянувшихся компаний, их пристрастиях, нарушениях закона, любой компромат. Специаль­ный отдел “России” собирал и обрабатывал информацию... Далее со­ставлялся психологический портрет акционера предприятия: можно его шантажировать или нет. Если да, то рейдеры предпочитали до­говариваться. Это гораздо дешевле» [38]

Информационная атака организуется рейдером для облегчения захвата актива (скупки акций, давления на собственника, подры­ва хозяйственной деятельности, дискредитации руководителей). Про это явление в бизнесе написаны уже десятки книг и сотни пу­бликаций. Тем не менее акцентируем внимание на следующих мо­ментах, важных для понимания природы действий этого хищника.

В России существует целый рынок захватов со своими участни­ками, специалистами, услугами, технологиями, который проходит определенную эволюцию: развивается и совершенствуется техноло­гическая практика, возникают новые тенденции и механизмы, как, например, многослойное рейдерство (это когда один рейдер в це­лях конспирации нанимает другого, а тот, в свою очередь, может нанять и третьего, более «отвязного» и не разбирающегося в мето­дах и средствах. Последний может захватывать собственность пу­

тем откровенных преступлений. Потом уже, передавая по цепоч­ке активы заказчикам, создавать добросовестного приобретателя).

Инициаторами захвата (т. е. заказчиками такого рода услуг) чаще всего выступают не исполнители, а заинтересованные в при­обретении определенного бизнеса лица. Хотя в ряде случаев рейде­ры выступают как самостоятельный заказчик атаки (по принципу «сначала захватим, а потом решим, кому продать»), как правило, это инструмент в руках конкурирующей структуры или потенци­ального покупателя — конкурентов либо «инвесторов» (крупных инвестиционных и банковских структур, выступающих в финале в роли «добросовестного приобретателя»). Так, в ритейле недру­жественные поглощения и прямые захваты сопровождали при­ход крупных федеральных игроков во многих регионах, посколь­ку гораздо выгоднее получить готовую сеть сбыта, чем строить ее с нуля. Прямые конкуренты могут заказывать рейд с целью раз­валить и уничтожить определенное предприятие, т. е. это способ устранения конкурента либо расширения своего бизнеса.

Поэтому первый шаг в защите от рейдеров — и мы еще не­однократно об этом скажем — это установление заказчика ата­ки и выяснение его конечной цели. Тогда станет более понятно, рассчитана ли атака на поглощение или на уничтожение и в со­ответствии с этим как далеко в своих средствах пойдет против-

ник, а также как выстроить оппонирование против заказчика рейда и какой будет основная версия защиты.

Несмотря на все прогнозы об их исчезновении, рейдеры про­должают свою деятельность, при этом хорошо камуфлируются и диверсифицируют свой бизнес. Вчера они занимались неф­тью, позавчера — химической промышленностью, сегодня оче­редь дошла до сетевых супермаркетов, аптек и особенно земли как самого перспективного направления в плане инвестиций. В 2007-2008 гг. наиболее заметной была рейдерская активность в сельскохозяйственных регионах. По оценкам специалистов Минсельхоза России и администраций ряда субъектов, практи­чески во всех сельхозрегионах увеличивается число захваченных агропредприятий. Особенно активно этот процесс происходит в Ярославской области, в Прикубанье, на Нижнем и Среднем По­волжье. «Сельхозрейдерство» ведут два основных субъекта: это агрохолдинги, которые, расширяясь, самостоятельно поглощают мелкие производства, в том числе с помощью найма специализи­рованных компаний-«захватчиков», и крупный капитал (банки, финансово-промышленные группы), которые завладевают пер­спективным, но бесхозным во многих регионах активом — зем­лей. «Смутное время» в экономике создало условия для активиза­ции рейдеров во всех сферах и новой волны захватов в регионах.