Funky Inc. - это узкоспециализированная компания, занимающаяся одним или очень немногими видами бизнеса. Одна из причин попу­лярности конгломератов среди теоретиков бизнеса и самих бизнесме­нов - это идея синергии. Это было и, к величайшему сожалению, зача­стую остается очень неуклюжим шагом «корпоративного младенца». Гуру в вопросах менеджмента, Игорь Ансофф, впервые выдвинул идею синергии в 1960-е.8 Страшно себе представить, что в то время, когда весь мир, захваченный «Летом любви», думал об этой самой любви, менеджеры занялись синергией. Игорь Ансофф - это не Джимми Хен­дрикс или Джим Моррисон, но его идеи живут. Менеджеры влюби­лись в них из-за простоты его концепций. В их представлении 2+2 дей­ствительно могло равняться 5. И им не нужны были галлюциногены.

В ретроспективе кажется, что синергия несколько затуманила го­ловы менеджеров. Это продолжалось довольно долго. Для менедже­ров эта идея была прекрасным оправданием стремления руководить большими компаниями. Действительно, в середине 1980-х ведущие менеджеры Volvo убедили себя и всех вокруг, что существует удиви­тельная синергия между пивом, спортивным инвентарем, аспирином, хот-догами, автомобилями, грузовиками и автобусами. Некоторая синергия действительно существует между пивом и аспирином, но только утром на уровне одного отдельно взятого гуляки. Ее трудно обнаружить на уровне организации между остальными перечислен­ными направлениями.

Другие следовали такими же нерациональными путями, утверж­дая, что владеть заводом по изготовлению виски в Шотландии важно для успешного развития производства по выпуску паровозов в Най­роби. Следующий раз, когда вы услышите слово «синергия», хватай­тесь за пистолет. Часто 2+2 равно 3,5, а не 5. Синергия - это отражение веры многих менеджеров в то, что руководить большой компанией гораздо веселее, чем маленькой. Большая компания - это выступле­ния, встречи с королями и королевами, сигары и коньяк, в то время как президенты превосходных небольших компаний вынуждены дро­

Жать от холода снаружи, и неважно, насколько прибыльны их фирмы. При локальной и ограниченной конкуренции эта логика, может, и сра­батывала. Многие конгломераты в странах третьего мира все еще при­быльны благодаря защищенности своих рынков, ведь в царстве сле­пых и одноглазый может быть генеральным директором. Но сегодня это уже не сработает. Перед лицом перенасыщенных, глобальных рын­ков с тотальной конкуренцией нам надо осознать, что только наилуч­шее хорошо в достаточной степени. Если вы уже не верите в Санта Клауса, то вам пора бы перестать верить и в синергию.

Другой классический аргумент в защиту конгломератов - это рас­пределение риска между разными подразделениями, то есть, яйца

Должны храниться в разных кор­зинах. Но в мире, который харак­теризуется абсолютной неопреде­ленностью и полной непредсказу­емостью, мы не можем более ве­рить в возможность снижения риска. В действительности, сейчас нам надо приветствовать риск, а не избегать его. Размышляя о том, что Те1гаРак, гигантский швед­ский производитель упаковоч­ных материалов, поставил все свое будущее на один-единствен - ный продукт, его бывший владе­лец Ханс Раузинг как-то заметил: «Мы минимизируем риск, макси­мизировав его».

Итак, можно заключить, что времена больших и диверсифициро­ванных конгломератов прошли. В эпоху изобилия «отточенный» зна­чит прекрасный. Иметь отточенный и узкоспециализированный биз­нес - это просто восхитительно. Антиподом бездумному следованию идее синергии должна стать концентрация на тех видах деятельности, где у вас очевидное превосходство на мировом уровне. Компаниям надо бросать свои устарелые, затупившиеся инструменты и брать в руки новейшие, высокоточные приборы.

Компании уже встают на путь «оттачивания» ключевых видов дея­тельности. Степень узкоспециализированное™ компании может быть понята с помощью Standard Industry Codes (SIC)[98] , отражающего ко­личество отраслей, в которых работает данная фирма. В конце 1970-х американская фирма в среднем имела показатель чуть больше четы­рех, а несколько лет назад он снизился до двух.9 Перевод: типичная американская компания потеряла половину частей своего тела менее, чем за 20 лет. Экономика перепроизводства - это очень строгая систе­ма, следящая за вашим весом и требующая строгой диеты. Совершен­ный рынок действует, как доктор Франкенштейн нашего времени: от­резает и собирает человеческие органы, где бы и чьими бы они ни были.