Если мы пойдем дальше, то окажемся в мире, абсолютно фрагментар­ном и исключительно индивидуалистичном. Хорошая новость - это то, что еще никогда не было таких возможностей для самореализа­ции. В принципе, мы все можем стать такими же неповторимыми, как наши отпечатки пальцев, такими же своеобразными, какими мы были первоначально созданы. Некоторые ученые говорят, что мы вступаем в общество типа «мне, мне, мне», эгоистичное и эгоцентричное. Но индивидуализм не обязательно означает эгоизм. Здесь больше само­реализации и развития целостной личности. Хорошо это или плохо, но каждый человек становится микрокосмом спроса и предложения на глобальном рынке.

В этой среде представление о лояльности меняется коренным об­разом. Сотрудник умственного труда глобального уровня, представи­тель новой элиты, верен только самому себе и своему племени, а не своему (временному) работодателю. В экономике, напоминающей казино, эти люди будут сотрудничать только с теми, кто им полезен.

Они будут образовывать «племена» и, как сказал Томас Мэлоун из М1Т, эти «племена» будут бродить по миру, как «армии интеллектуальных наемников». Они будут приобретать что-то только у тех организаций, которые разделяют их убеждения, будут контактировать только с теми, кто одной с ними «крови»[89].

С точки зрения ведения бизнеса, важно понять, что основные сег­менты потребителей - тех, кто представляет требования будущего, не будут состоять исключительно из работников умственного труда и лю­дей с высокими доходами.72 Мужчины и женщины с учеными степе­нями, с дипломами МВА и успешной карьерой могут потреблять боль­ше, чем все остальное население. Но большой объем потребления вовсе не означает, что эти люди лучше знают, что и почему они потребля­ют. Количество не означает качество.

Мы выросли с мыслью, что терпеливое, последовательное приобре­тение и потребление полезных вещей - это путь построения лучшей жизни. Сегодня потребители часто черпают вдохновение в манерах обед­невших дворян, людей, которые хотя и не самые богатые в мире, но го­товы потратить последний цент на то, что они любят.73 Они концентри­руются на приобретении символов, которые важны для их тусовки и для ним самих. Они жертвуют всем, чтобы купить последнюю модель горного велосипеда, турпоездку, доску для серфинга, бутылку перво­классного вина (в этом случае, вполне возможно, что не самого свеже­го), ШТ>плейер, курсы йоги или все, что угодно. И если вы хотите за­глянуть в будущее, то вам надо смотреть на эти категории потребите­лей, а не на тех, у кого высок средний уровень расходов.

Не все с радостью окунутся в безумие индивидуалистического по­требления. Некоторые потеряются в деревне фанк. Не потому, что это им не по нутру, а просто потому, что они используют свое право ска­зать «нет». Некоторые предпочтут не поверить в то, что происходит. Эти люди, несомненно, нанесут ответные удары через крайнюю лока­лизацию и открытую неприязнь к ИТ, диссидентам и всеобщему раз­мыванию ценностей. Реакционеры могут обнаружиться в любом ла­гере: бизнесменов и менеджеров, которые по-прежнему будут верить в то, что можно руководить с помощью страха, неонацистов и фаши-

Стов, которые будут убеждены, что разные расы должны жить порознь, мужчин, которые будут говорить, что женщинам нет необходимости делать карьеру, политиков, которые будут мыслить и действовать, как если бы госрегулирование не было устранено.

Перемены не проходят без трений, многие из тех, кто управляет системой сегодня, будут сопротивляться. Старые привычки не сдадутся без боя. Капитализм и демократия угрожают коммунистической эко­номике Китая. Что же делают руководители страны в Пекине? Начи­нают менять институты en masse[90]? Нет. Они начинают приспосабли­вать существующие институты, внедряя отдельные элементы рыноч­ной экономики. Аналогичным образом изменились ценности, касаю­щиеся личной жизни, причем настолько, что развод, семьи с одним родителем и гомосексуальные отношения стали вполне приемлемы­ми. Эти новации позволили многим, кто при господстве старых норм

Чувствовал себя ущемленным, стать полноправными членами обще­ства. Но здесь наносят ответный удар последователи ортодоксальных норм и взглядов. Взгляните на ультраконсервативную мораль, господ­ствующую в США.

Все эти примеры говорят об одном и том же. Перемены не проис­ходят автоматически, они должны осуществляться самими людьми.