^ ыханис человека вполне можно поправить, научив его правильно дышать (есть йоговские и дзенские ды­хательные практики, система Стрельниковой и проч.). Но что значит неправильное питание? Заведомо нека­чественная, генетически измененная (то есть организ­му незнакомая) еда в расчет не берется. Все, что наше­му организму генетически “незнакомо” - в том числе и наличие в еде химических удобрений или лекарств, - заставляет его определенным образом реагировать на “незнакомое”. Это и есть функция иммунной системы. Еда проходит пищеварительный конвейер. Там она доводится до состояния, когда организм может ее усваивать, не реагируя на нее, как на чужеродную в ин­формационном смысле. Жир превращается в жирные кислоты, сложные сахара - в глюкозу, белки — в амино­кислоты. То есть в “топливо” или “строительный мате­риал” человеческого тела. Организм распознает в еде информацию - например, последовательность сочета­ния аминокислот в белке. Набор аминокислот, кото­рый в нашем организме не встречается, вызывает оп­ределенную реакцию иммунной системы. По логике информационного постоянства внутренней среды все “неправильное” должно быть уничтожено.

Согласно данным биохимиков, пища может попадать в кровь в недопереваренном виде (это явление называ­ют “трансцитоз”). Такое “вторжение” не может не вы­
зывать специфической реакции иммунной системы. Я сейчас не говорю об аллергии - она может быть ре­акцией на стиральный порошок или шерсть какого-то животного. Я говорю о реакции иммунной системы именно на еду как на самую постоянную нагрузку.

Как выявить эту реакцию? Есть несколько способов. Один из них основан на анализе присутствия в крови иммуноглобулинов G-класса (РАСТ-тест - количест­венная реакция). Другой - на основе отечественной разработки - на реакции оседания эритроцитов (со­временная аббревиатура СОЭ). Есть ALCAT-тест, тест английской фирмы “Нутрон”. И так далее.

Мы добавляем в предварительно взятую у пациента кровь определенным образом подготовленные экс­тракты продуктов, а потом измеряем реакцию. Реак­ция крови - важнейшего жидкого органа человеческо­го организма, представляющего из себя подверженную быстрым изменениям и очень сложную коллоидную си­стему, - “выдает” мнение организма о том или ином пи­щевом продукте.

Почему, собственно, кровь? Почему не моча, слюна, не анализ мышечных тканей? Главным образом из-за того, что основную информацию о поступившей в организм пище получает и - что наиболее важно - накапливает именно кровь. Объяснять подобные свойства крови можно с разных точек зрения - это задача не клиници­ста, а ученого. Важна не технология, а сами реакции. Однако то, что они имеют место, для исследователя и врача чрезвычайно удобно.

Где реакции крови на еду происходят наиболее бурно? Естественно, там, где скорость кровотока меньше, а совокупный диаметр русла больше. То есть в печени и особенно в почках. И здесь речь не идет о болезнях - эффект этих реакций на организм человека чаще все­

го клинически незаметен. Но именно он и приводит к нарушениям адаптивных функций.

Итак, стадия поступления пищи. На этой стадии мы можем отследить качество и изменить соотношения. Этап попадания в кровь - тут мы уже ничего сделать не можем. Третья стадия процесса - выделительная. Здесь мы тоже никак на ситуацию повлиять не в силах (кроме, пожалуй, применения клизм, иногда серьезно облегчающих работу перегруженной печени). Значит, для нас принципиально интересен именно первый этап. В первую очередь потому, что мы стремимся пре­дотвратить последствия, а не лечить их.

Таким образом, чрезвычайно важной становится задача отделения продуктов, не усваиваемых организмом и вы­зывающих лишние затраты энергии, образование избы­точных шлаков и т. д., от продуктов усваиваемых. Решив ее, мы получаем в результате: устранение перегрузок им­мунной и пищеварительной систем; стабилизацию уровня содержания кислорода в межклеточном прост­ранстве, необходимого для окисления шлаков; и возвра­щение организма к оптимальному режиму функциони­рования, то есть к восстановлению его адаптивных функций, необходимых для борьбы с болезнями. Глав­ное, что все, что происходит далее, делается самим орга­низмом, который лучше знает, “где, когда и сколько”. Почему один человек от гриппа умирает, а другой да­же и не чихнет? Да потому, что возможности организ­ма второго оказались выше уровня нагрузки внешней среды. То же самое и с нервными перегрузками: для одних скандал - причина инфаркта, а для других - все­го лишь на время участившегося пульса. Почему один человек выглядит, как ходячий гамбургер, сидя при этом на самых жестких диетах, а другой сохраняет стройность, несмотря на любовь к поздним застольям?

Так вот, норма - и в случае с инфекцией, и в ситуации со скандалом, и при, казалось бы, необъяснимых коле­баниях веса - второй вариант, а не первый. Цель вра­ча - привести реакции организма к норме, а не зате­вать войну с вирусом или бактерией, с проблемами со­судов или любых других органов тела с помощью все­возможных достижений химии.

Организму должно на все хватать энергии. Следует только выяснить, откуда он ее берет и на что тратит. Очевидно, что добывает он энергию вместе с едой, во­дой и дыханием. Но оказывается, что одна из самых энергоемких функций организма - борьба с пищевой перегрузкой. Такая перегрузка может быть хрониче­ской (и потому особенно опасной), поскольку мы не в состоянии самостоятельно осознать, какой продукт вызывает негативную реакцию иммунной системы. Это может быть любой продукт, который мы более или менее часто потребляем и который считаем не­отъемлемой частью рациона, например лук.