Это один из самых громких примеров корпоративных конфликтов в на­чале 2000-х гг. в банковской отрасли[49], интересный тем, что с обеих сто­рон участвовали достаточно опытные специалисты. Это видно по «тех­нологическому почерку» в организации нападения и защиты, по ка­честву материалов, масштабу акций и, соответственно, результатам.

Вкратце опишем политический контекст: нередко структуры тако­го рода часто оказываются вовлечены в конфликты вследствие связан­ности с одной из политических групп — и конфликт возникает вслед­ствие своего рода «политического рикошета».

Вместе с тем, если отбросить политику, конфликт вокруг «Уралси­ба» может служить примером сложного случая, когда в ходе процесса продажи (или слияния) двух структур один из участников процесса подвергается атаке со стороны конкурентов (как вариант, давлению органов власти) и цель нападения сводится к тому, чтобы помешать проведению сделки, обрушить стоимость (капитализацию) актива.

Фоном и одним из важнейших фактором конфликта вокруг «Уралсиба» стали выборы президента Башкирии в 2003 г. «Уралсиб» на момент ата­ки вышел на предпродажную подготовку: на тот момент правительство Башкирии являлось основным акционером банка, владея 37,5% акций.

Переизбрание действующего главы находилось под угрозой, по­скольку основным его соперником стал фаворит «кремлевской» груп­пировки, на стороне которого были мощный федеральный админ-

ресурс и имидж «кандидата центра». Кроме того, кампанию став­ленника Кремля финансировал крупный федеральный банк, топ - менеджером которого и являлся кандидат.

«Кандидат центра» развернул масштабную кампанию против действующего президента и его «семейного клана» с обвинениями в коррупции, дискриминации в отношении народностей республики. Параллельно выпускалось и распространялось не менее пяти газет с компроматом на действующую власть. Были инициированы рассле­дования в отношении близких к президенту республики фигур.

Согласно одной из версий, представленных в СМИ, в этих услови­ях действующий глава и руководство крупнейшего банка в республи­ке, называемого в народе «семейным банком» президента, принима­ют решение заблаговременно продать крупный пакет акций банка, чтобы подстраховаться в случае неблагоприятного исхода выборов. В качестве наиболее безопасного варианта в ходе переговоров в ито­ге был выбран путь на слияние активов с крупнейшей российской банковской группой с солидным имиджем и капиталом. Слияние вообщем-то не самого маленького банка с таким колоссом позволя­ло представить продажу контрольного пакета акций как очередной этап в продвижении республиканского банка на «федеральный» уро­вень и не напугало бы вкладчиков и деловых партнеров.

Против «семейного банка» президента была начата дискредити­рующая кампания, цели и мотивы которой, с одной стороны, лежали в политической плоскости, поскольку удар по близкому главе респу­блики банку косвенным образом влиял на снижение его авторитета в электоральном плане, с другой — в сфере бизнеса и межбанковской конкуренции за республиканский рынок.

По одной из версий экспертов и СМИ, заказчиком дискредитиру­ющей кампании в отношении «семейного банка» мог быть банк, фи­нансирующий выборную кампанию «кандидата центра» Сергея Вере­меенко, а именно Межпромбанк[50].

Итак, атака на «Уралсиб» была хорошо спланирована и проводи­лась с привлечением профессионального PR-агентства, что обусловило

технологичность и масштабность акций. Основная цель — спровоци­ровать кризис доверия к банку среди широкой общественности, дело­вых партнеров и вкладчиков как в республике, так и в группе регио­нов, где есть филиалы банка. На это работало несколько месседжей:

• банк продается, и дальнейшая его судьба, как и вкладов, неиз­вестна;

• банк находится на грани банкротства;

• у банка и его руководства проблемы с органами власти.

В ходе дискредитирующей кампании черные пиарщики использо­вали следующие технологии доставки сообщений.

Подложная листовка. Вкладчикам банка от его имени была ра­зослана листовка в виде пресс-релиза на фирменном бланке, в кото­ром им сообщалось следующее: «Уважаемые вкладчики! В связи с кон­фликтом между руководством банка “Уралсиб” и Президентом РФ В. В. Путиным, выразившимся во взыскании с банка налоговой недо­имки в 12 млрд рублей, возникшей по вине Урала Муртазовича Рахи­мова, сына президента Республики Башкортостан, и уголовным делом, возбужденным против президента банка “Уралсиб” Азата Курманае - ва, в средствах массовой информации стали распространяться слухи о банкротстве нашего банка. Руководство банка “Уралсиб” официально заявляет, что банк “Уралсиб” испытывает лишь временные трудно­сти, связанные с выплатой налоговой недоимки. Пока еще все вклад­чики банка в любой момент могут забрать свои вклады, если поже­лают, с соответствующими потерями, предусмотренными на случай досрочного прекращения вклада...»

Листовка апеллировала к событиям недалекого прошлого вокруг «МММ», немного пугала, немного уговаривала: «Очереди в филиалах банка, которые наблюдаются в последнее время, не имеют ничего об­щего с очередями периода крушения “МММ”, это обычные сезонные ко­лебания. По решению совета директоров банка “Уралсиб” до 1 октя­бря вклады назад будут выдаваться свободно. Банк в трудные времена всегда был со своими клиентами, надеемся, что и вы в наши трудные вреліена будете с нами! Спасибо за понимание».

Уже на следующий день после выпуска листовки руководители но­восибирского офиса «Уралсиба» выступили с опровержениями по мест­ным телеканалам, еще через день пресс-служба пострадавшего банка разместила в новосибирских газетах призывы «к вкладчикам, клиен­там, партнерам»: «Не позволяйте обмануть себя мастерам “черных тех­нологий”». А вскоре выяснилось, что такие же листовки одновремен­но появились и в Уфе — по месту «прописки» головного офиса банка. Выбор Новосибирской области в качестве полигона для «слива» ново­сибирской общественности был объяснен тем, что именно здесь на - пиналась банкирская карьера тогдашнего руководителя «Уралсиба» Азата Курманаева.

После такого рода «успокоений» в банк посыпались звонки от вклад­чиков, которым, естественно, ничего объяснить не смогли[51]. Тогда напу­ганные вкладчики на всякий случай решили досрочно снять средства до лучших времен, или, если быть точнее, до момента окончания из­бирательной кампании, поскольку в случае переизбрания президента, по общему мнению, статус-кво был бы сохранен.

Негативная кампания в СМИ. В федеральных СМИ были раз­мещены материалы, в которых описывались проблемы банка № 1 и приводились прогнозы возможного банкротства «авторитетных экспертов», что также подогрело тему и вызвало еще большое бег­ство вкладчиков.

Телефонный обзвон. В ряде регионов (Челябинской, Новосибиской областях и Башкирии) был запущен формирующий телефонный об­звон широкой аудитории с теми же месседжами, которые транслиро­вались от имени пресс-службы банка.

По мнению руководителей «Уралсиба», целью злоумышленников было обрушить банк, дестабилизировать обстановку в республике или по меньшей мере создать ряд информационных поводов для кри­тики экономической политики Рахимова.

Результаты от атаки на момент, пока «Уралсиб» собирался с силами к защите, были очень неприятными. Отток вкладчиков, по экспертным оценкам, привел к уменьшению денежных средств на $100000 каждые сутки. Среди коллектива царила деморализация. Сделка по слиянию оказалась под угрозой срыва...

О том, как в этой ситуации была выстроена оборона и как банку удалось переломить ход событий, речь пойдет в следующей главе, по­священной PR-защите.

Забегая вперед, отметим, что в процессе выстраивания защиты уда­лось поймать за руку организаторов черных PR-акций вместе со всем планом негативной PR-кампании, который пресс-служба банка поспе­шила обнародовать.

Кстати, нередко публикация планов нападения является достаточ­но частым приемом со стороны защиты, поскольку всегда привлека­ет внимание.

Представляем полный текст документа, подлинность которого в данном случае подтверждается предпринятыми против банка ак­циями (стиль сохранен). Развернутая оперативная защита позволила сломать этот сценарий атаки.

«АКЦИЯ “БАНК”

Неделя 1

1. Публикации в “Ведомостях”, “Коммерсанте” и в других изданиях.

2. На фри-сервере в Америке создается сайт с подробной инфор­мацией о банке. Делается рассылка во СМИ и агентствам Рос­сии. В нескольких онлайновых СМИ даем анонс сайта, чтобы его увидели и перепечатали уже легально. Это нужно для того, что­бы зарядить журналистов информацией. Как только появится информповод, они уже будут знать, что писать. А поводы скоро появятся.

3. Публикации в башкирской прессе.

4. Провоцирование банка на реакцию. Публикация неуклюжих ре­акций.

Неделя 2

1. Начинается обзвон людей из других городов (чтоб не достали). Массово (по 20000 звонков в неделю.) Обзвон продолжается в те­чение трех недель. Итого 60000 звонков. Представляемся от име­ни социологов. Задаем вопросы типа: “Как вы относитесь к воз­можному банкротству банка?” “Почему банкиры скрывают правду от населения?” “Должен ли вмешаться Путин?” 0 12 млрд, кото­рые Тазов должен и хочет заплатить из банка, и пр.

Начинают циркулировать слухи, при этом банк не понимает, что происходит, а когда понимает, то вряд ли что-то заявит пу­блично. При этом количество людей, идущих за деньгами, нач­нет увеличиваться. Банк будет пытаться не давать деньги.

2. Выходит листовка тиражом 400 000 по Уфе и Новосибирску. Ли­стовка от имени банка. В ней говорится примерно следующее: “Господа, слухи о нашем банкротстве преувеличены. Да, есть затруднения, но мы уже не раз переживали трудные времена, переживем и сейчас. Вклады забирать не нужно, но если кто хо­чет, то, пожалуйста, идите и берите... с дисконтом”.

Реакция на листовку непонятна. С одной стороны, куча наро­ду пойдет, с другой стороны, им будут говорить, что листовка не от банка и все, что в ней написано, — ложь. А что ложь? Ведь было написано, что банку не угрожает банкротство. Получается, что это ложь, получается, что угрожает... и пр. Ждем, что будет твориться, продолжаем обзвон. Меняем схему, чтобы не нашли.

Неделя 3

1. Предварительно нанятые десять человек еще до начала опера­ции кладут деньги в филиала банка в Новосибирске. Как только слухи достигают апогея, они все в один день приходят за своими

вкладами в одно из отделений и устраивают дебош, так как им не выдают вклады.

Как на грех, тут же оказывается камера ТВ-канала, который шел снимать интервью с руководством банка. Суматоха отснята и по­падает в эфир. Мы тиражируем эту кассету на другие каналы и «проплачиваем» информацию для московских он-лайновых СМИ.

В других городах, где есть филиалы, нанятые СМИ и информа­гентства донимают руководителей банка с требованием разъ­яснить ситуацию. Все это сконцентрируется у руководства и вы­зовет ощущение всеобщей паники.

2. Публикации в “Ведомостях”, “Коммерсанте” и других СМИ о си­туации в Новосибирске.

Неделя 4

1. Выходит вторая листовка по итогам их реакции и скандал, для того чтобы в ней ответить на все их аргументы. Например, если они скажут, что это провокация, что любой банк лопнет, если придут все вкладчики, то мы закавычиваем эту цитату бан­кира, а рядом приводим абсолютно дословную цитату из Мав­роди, которая повторяет то, что сказали они.

Дескать, Мавроди тоже говорил, что у них все о’кей, что “МММ” разрушают провокаторы и пр. Дальше мы их подначиваем, де­скать, все могут обзываться провокаторами, но почему людей уговаривают не забирать деньги, если все у банка нормально, то почему не дают вклады? Рассказываем, что, кто первым забе­рет, тот и молодец, а кто последний — шансов мало. В конце при­зыв срочно забрать деньги, и фраза жирным выделена: “ТОЛЬКО НЕ ГОВОРИТЕ ПОТОМ, ЧТО ВАС НЕ ПРЕДУПРЕЖДАЛИ”.

2. Публикации в республиканских СМИ. Скорее всего, будут сума­тоха, очереди и прочие проблемы, так как и крупные вкладчики понимают, чем это им угрожает. Далее начнется поток некон­тролируемых публикаций и поводов. Очереди, скандалы, заяв­ления и пр.»