Сторонники возврата и реани­мации золотого стандарта, как средства обеспечения стабильно­сти международной валютно-кре - дитной системы, часто вспомина­ют положительный опыт в эконо­мике США конца 19 века, когда США, отказавшись от практики золотого стандарта в период Гражданской войны, вернулись к нему в 1879 году. Приведенные ниже отрывки взяты из отчетов Национальной Комиссии США по золоту и золотому обращению, подготовленных Роном Паулом и Льюисом Лерманом:

«Хотя статистическая отчет­ность столетие назад не была столь изощренной как теперь, тем не менее вырисовывается ясная картина. Энциклопедия Амери» канской Экономической Истории называет этот период времени «периодом наибольшего расцве­та» в американской истории. Уро­вень инвестиций в капитальные средства был необычайно высок... безработица практически отсутст­вовала... реальные производст­венные затраты и издержки сни­жались быстрыми темпами...»

Никакой период в американ­ской экономике — ни до, ни по­сле этого — не обеспечивал столь значительные темпы роста реальной заработной платы.

По многим меркам восьмиде­сятые годы прошлого века были наиболее продуктивным десяти­летием в истории США. В своей книге «История денежно-кредит­ного обращения в США» профес - соры М. Фридмен и А. Шварц ци­тируют по этому поводу труды Р. Голдсмита: «Наивысшие темпы роста реального богатства на ду­шу населения с 1805 по 1960 год очевидно были достигнуты в вось­мидесятые годы прошлого столе­тия, когда они составляли 3,8% в год.

С 1869 по 1879 год общее коли­чество фирм и деловых предприя­тий практически не возросло, а в следующем десятилетии их коли­чество увеличилось на 39,4%. Не удивительно, что это десятилетие с характерным для него снижени­ем уровня цен, ростом реальных доходов и гигантскими прибыля­ми и доходами, полученными в ви­де процентов, послужило надеж­ным фундаментом для обширных капиталовложений, обеспечиваю­щих будущий рост промышленно­го производства».

Источник: Ron Paul and Lewis Lehrman, The Case For Gold (Washingron, D. C.: The Cato Institute, 1982), pp. 104—107

Экономистов с теплотой и ностальгией оглядываются назад на добрые старые времена господства и расцвета зо­лотого стандарта (см. раздел 22.1 «Из истории денег»).

Однако, золотой стандарт имел и некторые недостатки. Во-первых, золотой стандарт установил зависимость денежной массы, обращающейся в мировой экономике, от добычи и производства золота. Открытие новых место­рождений золота й увеличение его добычи приводило в этих условиях к транснациональной инфляции. Наоборот, если производство золота отставало от роста реального объема производства, наблюдалось всеобщее снижение уровня цен.

Более неблагоприятным для творцов экономической политики явилось то обстоятельство, что в условиях гос­подства золотого стандарта оказывается невозможным проведение независимой денежно-кредитной политики, направленной на решение внутренних проблем своих экономических систем. В военное время, например, сущест­вование золотого стандарта препятствовало широко распространенным методам финансирования военных дейст­вий, что включало выпуск бумажных денегг и равнозначную практику монетизации государственного долга по­средством продаж новых выпусков ценных бумаг центральному эмиссионному банку страны. Любая страна, кото­рая пыталась финансировать военные расходы путем эмиссии денег, поддерживая при этом из конвертируемость в золото, моментально становилась свидетелем того, как ее золотые запасы исчезали за рубежом. По этой причине Соединенные Штаты отказались от практики золотого стандарта во время Гражданской войны, а европейские де­ржавы отказались от него во время Первой Мировой войны. Другие страны также отходили от практики золотого стандарта.

После Первой Мировой войны попытки восстановить золотой стандарт не увенчались долговременным и про­должительным успехом. После того как международная валютно-кредитная система перенесла во время Великой Депрессии и Второй Мировой войны ряд жестких испытаний, настало время использовать другие основы, обеспе­чивающие ее функционирование.

Бреттон-Вудсская валютно-кредитная система

В 1944 году, незадолго до окончания Второй Мировой войны, основные участники процесса международной торговли встретились на конференции в местечке Бреттон-Вудс, штат Нью-Гэмпшир, США, чтобы придти к согла­шению о будущей международной валютно-кредитной системе. На этой конференции был основан Международ­ный Валютный Фонд (МВФ) для внедрения и руководства принятой валютной системы, получившей название Брет - тон-вудсской. Штаб-квартира Международного Валютного фонда располагается в городе Вашингтон, федераль­ный округ Колумбия, США.

Фиксация обманных курсов на основ* валютных паритетов. Бреттон-Вудсская система пыталась сохранить ста­бильность обменных курсов валют, которые, казалось, являлись одним из основных преимуществ золотого стан­дарта, увеличив при этом гибкость их регулирования за счет уменьшения роли и значения золота в этом процессе. Для достижения этой цели Бреттон-Вудсская валютная система предложила своеобразную методу фиксации об­менных валютных курсов. Так, как золотые паритеты канули в Лету, паритетные обменные курсы валют устанавли­вались и исчислялись в долларах США; сам же американский доллар обменивался на золото по фиксированной цене 35 долларов за 1 тройскую унцию. Кроме того, Бреттон-Вудсскими соглашениями сводились до минимума отклонения свободных рыночных обменных курсов валют от официально заявленных паритетов — они могли из­меняться в ответ на колебания спроса и предложения на внешних валютных рынках только в узких пределах: 1% в каждую сторону от официально заявленных паритетов. Если стоимость валюты какой-либо страны повышалась до верхнего предела, либо падала до нижнего, центральный эмиссионный банк этой страны был обязан вмешаться в создавшуюся ситуацию. При наличии угрозы дальнейшего повышения стоимости валюты сверх установленного момента, центральный эмиссионный банк должен был реализовать на рынке достаточное количество своей валю­ты, удовлетворяя избыточный спрос на нее. При наличии угрозы понижения стоимости валюты ниже критической отметки, центральный эмиссионный банк должен был реализовать на рынке часть своих резервов, деноми­нированных в иностранной валюте, большей частью — в долларах США, чтобы поглотить избыточное предложение своей валюты на внешних валютных рынках.

Предполагалось, что паритетные обменные курсы валют будут устанавливаться исходя из реалистических равновесных уровней, отражающих эквивалентность покупательной силы различных валют на долгосрочных временных интервалах. В этих условиях осуществление валютных интервенций будет необходимо лишь для корректировки и сглаживания незначительных временных колебаний обменных валютных курсов. Более того, если правительство какой-либо страны-участницы Бреттон-Вудсских соглашений приходило к выводу, что наблюдаемые отклонения курса валюты этой страны от паритета отражают фундаментальные изменения в условиях обеспечения состояния долгосрочного равновесия, то в его распоряжении имелся еще один выход. Ввиду наблюдаемых изме­нений в экономических условиях, правительство располагало возможностью скорректировать саму основу обмен­ного курса валюты своей страны, а именно — установить новый паритетный обменный курс для своей валюты.

Существовало два способа проведения в жизнь такого решения. Правительство могло моментально заявить о введении нового паритетного обменного курса своей валюты, более высоком или низком, а также объявить о временном переходе своей валюты на «плавающий» относительно других валют обменный курс, повышение или понижение которого будет определяться условиями спроса и предложения на внешних валютных рынках. В послед­нем случае подразумевается, что по достижении новых условий равновесия «плавающего» курса правительство объявляет о переходе на новый паритетный обменный курс своей валюты. Ряд стран (среди них особенно выделя­лась Канада) вводили «плавающие» курсы своих валют на несколько лет подряд. Такие мероприятия однако принято было рассматривать как нарушение духа, если не буквы, законов Бреттон-Вудсской валютной системы.

Основатели Бреттон-Вудсской системы полагали, что валютные интервенции, направленные на поддержку паритетного обменного валютного курса, предоставляют разработанным валютным соглашениям возможность самоадаптации к изменениям экономических условий, как то обеспечивал золотой стандарт. Подразумевалось, что продажа валюты, предпринятая с целью предотвращения роста ее стоимости, увеличит количество денег, находя­щихся в обращении на внутреннем рынке. Вызванная этим денежная экспансия, опосредовав через совокупный спрос, уровень цен и нормы процента свое влияние, стимулирует предложение валюты по текущим счетам внеш­неторговых операций и ограничивает чистый спрос по счету движения капитальных средств до тех пор, пока воз­никший в экономической системе дисбаланс не будет устранен. Аналогичным образом закупки своей валюты за рубежом, предпринятые с целью предотвращения уменьшения ее стоимости, истощают банковские резервы страны, сокращая объем денежной массы на внутреннем рынке. По мере адаптации экономической системы к сокращению денежной массы, первоначальное избыточное предложение своей валюты на внешних рынках исче­зало.

Проблемы и противоречия Бреттон-Вудсской валютной системы. По достигнутым в Бреттон-Вудсе соглашениям любая страна, обменный курс валюты которой снижался относительно допустимого предела изменений, принимала на себя отчетливые и недвусмысленные обязательства. Предполагалось, что правительство этой страны либо должно автоматически положиться на силу денежно-кредитной политики, либо установить новый паритетный обменный курс своей валюты и проводить в жизнь внутреннюю экономическую политику, исключающую возмож­ность появления отмеченного дисбаланса в будущем. К несчастью, большинство власть предержащих не делали ни того, ни другого, когда они сталкивались с понижением обменного курса валют своих стран. Убоявшись роста безработицы и повышения процентных ставок, сопутствующих грядущему в этом случае сокращению денежной массы на внутреннем рынке, чаще всего они прибегали к стерилизации мероприятий на внешних валютных рынках. Понимая негативные последствия избирательных эффектов на различные отрасли экономики при снижении обмен­ного курса валюты или ее девальвации, правительственные органы всеми способами придерживались неизменных паритетных обменных курсов валют. К этому добавлялось введение протекционистских мер по текущим счетам внешнеторговых операций и практика валютных ограничений по счету движения капитальных средств. Но эти мероприятия лишь отдаляли час расплаты.

Те страны, положение которых на внешних валютных рынках было устойчиво, могли бы придти на помощь путем ревальвации своих валют, но они делали это не часто и весьма неохотно. Дело в том, что валютная интервенция от этих стран требовала лишь продажи своей валюты, которую они могли без ограничений производить с помощью печатного станка, бумаги и типографской краски, так что особых выгод от ревальвации они не испытывали. Такие страны, как Федеративная Республика Германия, располагавшая мощной промышленностью, ориентированной на экспорт, многие годы процветала, вовсе не собираясь поднимать обменный валютный курс немецкой марки.

Кризисы и спекуляция. Так, как необходимые корректировки обменных валютных курсов весьма редко возни­кали в качестве свободного волеизъявления, Бреттон-Вудсскую валютную систему время от времени сотрясали кризисы. Необходимые локальные корректировки обменных курсов зачастую игнорировались, а меры принимались лишь в критических ситуациях, которые разрушали сложившиеся валютные отношения.

Рассмотрим типичный сценарий валютного кризиса. Какая-либо страна, например Британия, начинает ощущать постоянное избыточное предложение своей валюты при действующем паритетном обменном курсе. Английские банки будут вынуждены реализовать программу «поддержки» фунта стерлингов на внешнем рынке, стерилизуя это мероприятие на рынке внутреннем в попытке не допустить сокращения денежной массы, обращающейся внутри страны. По мере сокращения резервов, английским банкам приходится прибегать к кредитам в МВФ, либо в других странах. Правительство Британии накладывает ряд торговых и валютных ограничений на экспортно-им­портные операции, однако все труднее и труднее удержать фунт стерлингов от провала.

В этот самый момент на сцене появляется спекулянт. Обычно его функции весьма утилитарны. Он рассуждает приблизительно так: фунт «плавает» около своего паритетного обменного курса в 2,5 доллара за фунт, иногда по­вышаясь до 2,525 долларов за фунт, иногда падая до 2,475 долларов. Если сегодня я куплю некоторое достаточное количество фунтов стерлингов по курсу 2,49 доллара за фунт, а завтра на рынке его курс поднимется до 2,5 дол­ларов, я неплохо заработаю, реализовав свое приобретение. Весь фокус в том, что в стабильной экономической ситуации он не может быть уверен в направлении колебания фунта стерлингов,— ведь курс его может и упасть до 2,48 доллара за фунт, что грозит существенными убытками. То есть ситуация аналогична рулетке: красное — я вы­играл, черное — проиграл...

Вернемся к нашим рассуждениям (очень скоро мы вспомним одиозную личность спекулянта). Мы остановились на том, что британское правительство балансирует у края пропасти вынужденной девальвации своей валюты, фунт стерлингов достиг минимальной отметки в 2,475 доллара. На повестке дня один вопрос: удержится ли он на этом уровне или будет девальвирован? Заметим, что при равновесном рыночном курсе валюты, значительно отличаю­щимся от паритета, никаких надежд на ее ревальвацию испытывать не нужно. Это обстоятельство предоставляет спекулянту валютой редкую возможность: красное — выиграл, черное — остался, как говорят, при своих. Он берет максимально допустимый для его кармана заем в фунтах стерлингов и реализует их на внешнем валютном рынке. Если фунт на следующей день девальвирован, то на вырученные от этой вчерашней продажи иностранные девизы он может приобрести их в существенно большем количестве, вернуть займ и сорвать приличный куш. Если фунт стерлингов еще агонизирует, спекулянт практически ничего не теряет и повторяет свою операцию снова и снова, покупая сегодня и продавая завтра. Сделка, сулящая солидные барыши, обходится лишь в проценты за не­сколько дней.

Такова финальная сцена валютного кризиса: спекулянты хватают одно и то же, заваливая внешние валютные рынки сотнями миллионов фунтов. Избыточное предложение фунтов наносит валютно-финансовой системе Британии последний удар, который приводит фунт стерлингов к девальвации. Спекуляция в этих условиях становит­ся беспроигрышным бизнесом.

В начале 1973 года острейший валютно-финансовый кризис затронул доллар США, немецкую марку и японскую йену. Ответом на него явился смелый шаг экономически наиболее развитых стран: практика официально заявлен­ных паритетов основных валют была объявлена исчерпанной. Бреттон-Вудсская валютная система приказала долго жить...

«Плавающие» обменные валютные курсы и механизмы управления Валютная система, в основу которой были положены «плавающие» обменные курсы валют, изменяющиеся в ответ на рыночный спрос и предложение, в итоге заменила Бреттон-Вудсскую систему. Принятые соглашения не копировали со стопроцентной точностью систему «плавающих» курсов в ее чистом виде. На внешних валютных рынках продолжали иметь место различные типы ва­лютных интервенций. По этой причине разработанную и принятую в качестве основы новую валютную систему точ­нее всего назвать системой корректированных «плавающих» курсов.

По-прежнему целый ряд стран, избегая негативных последствий избирательного воздействия на внутренние экономические системы, вызванных изменениями обменных курсов валют, выходили на внешние валютные рынки с интервенционистскими программами. Ранее уже указывалось, что федеральное правительство США в конце се­мидесятых годов активно прибегало к этим методам, стремясь поддержать обменный курс доллара. После 1981 года федеральное правительство США значительно поумерило свою активность на внешних валютных рынках (подразумевая осуществление валютных интервенций как официальной внешнеэкономической политики), и оста-

В отечественной литературе рассматриваемая ниже валютная система получила название Ямайской, т. к. соглашения эти были подписаны в январе 1976 году в г. Кингстон, Ямайка. Всем, кого заинтересовали вопросы международных валютно-кредитных отношений, рекомендуем работу Г. Г. Матюхина «Доллар США и валютные отношения Запада» М., Наука, 1989 г., где они изложены несравненно более подробно.— прим. ред.

Вили это оружие в своем арсенале лишь как средство противодействия «хаотичным условиям на внешних рынках». Так, например, ФРС предприняла валютную интервенцию с целью стабилизации доллара, «пошатнувшегося» после покушения на Президента США Р. Рейгана в начале его первого срока президентства. С 198S года федеральное правительство США регулярно и постоянно проводит консультации со своими основными торговыми партнерами относительно происходящих с обменными валютными курсами изменений и несколько более благоприятно отно­сится к перспективам возможных валютных интервенций.

В дополнение к спорадическим валютным интервенциям, некоторые правительства систематически прибегают к этой практике, обеспечивая таким образом стабильность соотношений между обменными курсами валют. Наи­лучшим примером такого взаимодействия корректировок обменных курсов валют в заранее определенных пределах является западно-европейская валютная система, которая охватывает большинство стран-членов Европейского Экономического Сообщества («Общего рынка»). В рамках этой системы центральные эмиссионные банки Германии, Франции и других стран-участниц поддерживали фиксированные обменные курсы своих валют друг относительно друга, исходя из правил, очень похожих на Бреттон-Вудсские соглашения. Кроме того, ряд не­больших стран — страны Карибского бассейна, Центральной и Южной Америки, Восточной Азии и ряд других, фик­сируют обменные курсы своих валют относительно какой-либо мощной валюты (валюты-лидера). Так, например, поступают латиноамериканские страны, связывая обменные курсы своих валют с курсом доллара США (ряд африканских стран связывают свои валюты с французским франком и т. д.). Такие договоренности и соглашения известны как валютные блокм. Члены валютных блоков пренебрегают возможностью проводить абсолютно неза­висимую денежно-кредитную политику в надежде создать стабильное внешнеэкономическое окружение, способ­ствующее развитию торговли с основными своими партнерами.

Перспективы развития международной валютно - кредитной системы

Бреттон-Вудсская валютная система, определявшая в тече­ние четверти века практику международных валютных отноше­ний, получила горячее одобрение и широкую поддержку в политических кругах. Наоборот, эта система не вызвала особого энтузиазма у большинства экономистов, которые подвергли ряд ее положений яростной критике. Они считали порочной практику произвольных корректировок обменных валютных курсов, недопустимым — нарушения правительственными органами ряда стран установленных в Бреттон-Вудсе соглашений и, более всего, были обес­покоены невозможностью обеспечения должного уровня международной ликвидности, способствующего росту и развитию мировой торговли в рамках Бреттон-Вудсской валютной системы.

Критики Бреттон-Вудсской валютной системы считали, что только введение «плавающих» обменных курсов ва­лют устранит основную причину существования протекционистских барьеров в мировой экономике, полагая, что со временем обменные валютные курсы установятся около своих равновесных значений, которые обеспечат ста­бильные и благоприятные условия для развития мировой экономики. Сменившая Бреттон-Вудсскую, между­народная валютная система, основывающаяся на «плавающих» обменных курсах, в некоторой степени удовлет­ворила запросы экспертов в области международной экономики,— мало кто из яростных критиков Бреттон-Вудс - ских соглашений хотел вернуться назад, к фиксированным обменным курсам валют. Однако, эту в целом радужную картину, все же омрачали тучи.

Первое разочарование принесла широкомасштабная инфляция семидесятых годов, охватившая всю мировую экономику. При фиксированных обменных валютных курсах, как мы ранее наблюдали, страна, пораженная инфля­ционными процессами, была вынуждена покупать свою валюту на внешних рынках, не допуская снижения ее об­менного курса ниже установленного предела. Такие меры сдерживали количество денег, находящихся в обращении на внутреннем рынке этой страны, и, следовательно, оказывают наступающей инфляции активное противодействие. Хотя правительственные органы и не всегда проводили в жизнь такие денежно-кредитные мероприятия, система фиксации обменных курсов валют в этом отношении все-таки приносила некоторые плоды. Вполне допустимо, что инфляция, разразившаяся во многих странах вскоре после отказа от Бреттон-Вудсской ва­лютной системы, этим отказом и была инспирирована. Однако, инфляция восьмидесятых годов отмечалась и в ус­ловиях отказа от фиксированных обменных валютных курсов.

Вторым весьма неприятным сюрпризом для многих бывших противников Бреттон-Вудса явилось непостоянство и резкая изменчивость обменных валютных курсов при введении их «свободного плавания». Как мы уже видели, стоимость доллара между 1979 и 198S годами выросла почти в два раза, а затем снова понизилась. На краткосрочных временных интервалах отмечались случаи, когда обменные курсы определенных валют в течение недели поднимались и падали с амплитудой колебаний - f-10%. Такая неустойчивость и нестабильность объясняется влиянием на внешние валютные рынки движения капиталов, а также чувствительностью финансовых операций по счетам движения капитальных средств к изменению любого фактора, который способен изменить ожидания хозяй­ственных агентов относительно будущих обменных валютных курсов и не ждет изменений таких основополагающих параметров экономической системы как ВНП или уровень цен. Внешние валютные рынки практически мгновенно реагируют на малейшие предположения и прогнозы, которые допускают возможные изменения основных параметров экономической системы в весьма неопределенном будущем.

В ряде случаев фирмы и деловые предприятия, оперирующие на внешних валютных рынках, могут обезопасить себя от возможных неблагоприятных изменений обменных курсов валют посредством заключения контрактов и сделок на определенный срок в будущем. Предположим, например, что некая американская фирма заключает контракт на покупку технологического оборудования в Германии, оплачивая свое приобретение в течение 90 дней с момента отгрузки продукции. Положим, что стоимость оборудования составляет 12 млн. марок, а обменный ва­лютный курс составляет в момент заключения контакта 2 немецкие марки за доллар США. Фирма предполагает перепродать это оборудование в США за 6 млн. долларов (т. е. по его стоимости, запрошенной немецким партнером) плюс 1 млн. долларов, рассматриваемых в качестве прибыли. Однако, если за эти 90 дней курс доллара упадет до полутора марок за доллар, за заказ придется заплатить уже 8 млн. долларов, и в этом случае 1 млн. дол­ларов ожидаемой прибыли обернется миллионным убытком. Защищая себя от риска при заключении контракта, американская фирма может приобрести 12 млн. немецких марок на внешнем валютном рынке, осуществляя эту покупку как срочную (то есть заключаемую на определенный в будущем срок) операцию. В этом случае определенная прибыль ей гарантирована. Такая операция в практике известна как хеджирование1.

Хеджирование не всесильно — оно не может защитить от всех возможных неблагоприятных последствий изме­нений обменных валютных курсов. Рассмотрим, к примеру, японскую фирму, рассчитывающую открыть свой производственный филиал в США, либо американскую корпорацию, решившую вложить миллион долларов дол­госрочную маркетинговую программу в Японии. Временные горизонты в случае осуществления подобных

Проектов слишком далеки, а привлекаемые (особенно в первом случае) суммы слишком расплывчаты, чтобы компенсировать вероятный риск обычной практикой хеджирования. Охотников за­ключить срочный контракт, поддерживающий эти проекты, скорее всего не найдется. Если мера изменчивости обменного курса ва­лют в течение последующих пяти лет достигнет 100% — а это вполне вероятный масштаб, основанный на экономическом опыте последнего времени,— то риск осуществления этих проектов ста­нет очень значительным.

И последнее. Введение в обиход «плавающих» обменных курсов валют не открыло свободной международной торговле эру всеобщего процветания. Те правительства, которые использовали фиксацию обменных валютных курсов Бреттон-Вудса, как оправдание протекционистских мероприятий, нашли иные отговорки. С 1973 года объем международной торговли возрос, однако во многих отраслях — текстильной и сталелитейной промышленности, сельскохозяйственном производстве — и поныне торжествует протекционизм.

Несмотря на вышеперечисленные недостатки и трудности, практически стопроцентно можно утверждать, что корректированные «плавающие» обменные валютные курсы будут существовать в мировой экономической систе­ме достаточно большой период времени. Те рыночные силы, которые ныне определяло «подвижность» обменных курсов валют и их чувствительность к потокам и перемещениям капитала, превосходят в своем могуществе спо­собности и потенциалы даже самых мощных в экономическом отношении государств поддерживать курсы своих валют на фиксированных уровнях за счет валютных интервенций на внешних рынках и их стерилизации на рынках внутренних. Более того, сегодня правительственные органы, многих стран предпочитают иметь стабильную основу для внешней торговли, нежели абсолютно независимую денежно-кредитную систему внутри страны. В настоящий момент не возникает вопроса о поиске лучшей международной валютно-кредитной системы. Вероятнее всего на сегодня она единственно возможна.