Кейнсианцы «первого поколе­ния» в своих трудах полагали, что денежно-кредитная политика те­ряет соою эффективность в пери­оды спадов деловых циклов. На рисунке, приведенном в настоя­щем разделе, проиллюстрирова­ны их рассуждения, основанные на опыте Великой Депрессии.

В начале тридцатых годов про­центные ставки по краткосроч­ным ценным бумагам упали до рекордно низких уровней — в не­которых случаях ниже 1 процента. Сторонники кейнсианской теории, анализируя этот случай, рассуж­дали примерно так: при таких низ­ких нормах процента спекулятив­ный мотив заставляет индивидов избегать держать в своих портфе­лях активов облигации,— ведь любое вероятное повышение норм процента приведет к потере значительной части капитала, хра­нящегося в виде облигаций. Не­желание приобретать облигации и ценные бумаги означало, что ин­дивиды поглощали любое количе­ство денег, которое могла пред­ложить банковская система, без дальнейшего снижения нормы процента. Такие обстоятельства в графической интерпретации вы­глядели следующим образом:

Их

Кривая спроса на деньги при низ­ких процентных ставках была практически параллельна оси абс­цисс, и, следовательно, кривая LM также имела пологий, почти гори­зонтальный «хвост». Как показано на рисунке, экспансионистская денежно-кредитная политика сдвигала кривую LM, как обычно, вправо, но такое смещение в этих условиях не дает сколь-нибудь значительного эффекта, изменя­ющего процентные ставки.

Кроме того, кейнсианцы счи­тали, что в этом случае уровень инвестиций весьма слабо зависит от изменения норм процента, что в графической интепретации представляет собой лишь очень крутой наклон кривой IS. Таким образом, любое не очень сущест­венное изменение нормы процен­та не окажет заметного воздейст­вия на национальный доход. Такое сочетание экономических обстоя­тельств и получило название «лик­видной ловушки».

Сам Дж. Кейнс был далеко не уверен, что экономика США в тридцатые годы попала в «ликвид­ную ловушку», да и мало кто из экономистов считает, что такие события когда-либо встречались на практике, либо вообще вероят­ны. Это предположение основано на позднейших исследованиях, показавших, что эластичность спроса на деньги по проценту фактически имела некоторые ог­раничения даже в пропасти Вели­кой Депрессии. Кроме того, ныне полагают, что инвестиции реаги­руют на изменения процентных ставок более живо, чем ранее счи-' талось. Подчеркивается, что при­нимая во внимание темпы паде­ния уровня цен, реальные кратко­срочные нормы процента во вре­мя Великой Депрессии оставались на весьма высоком уровне. Дол­госрочные процентные ставки, ко­торые в этот период не падали столь сильно, как краткосрочные, в пересчете от номинальных еди­ниц к реальным (учитывая паде­ние уровня цен) оказываются чуть ли не самыми высокими в истории американской экономики. Таким образом, низкий уровень инве­стиций в период Великой Депрес­сии вероятнее всего вызван высо­кими реальными нормами про­цента. Представления экономи­стов середины нашего столетия, что уровень инвестиций был ни­зок вследствие низких номиналь­ных процентных ставок, явно оши­бочно.