Известно два вида древнеегипетского лака: один — первоначально бесцветный или почти бесцветный, ставший впоследствии коричневым, желтым или красным, и другой — черный, так и оставшийся черным. Перейдем к их подробному рассмотрению.

Бесцветный лак употреблялся для покрытия стенной росписи, деревянных гробов, деревянных каноп, деревянных стэл, а иногда расписной керамики и других предметов. [536]

Маккей[4461], Дэвис[4462] и Гардинер[4463] в своих работах упоминают о применении лака в некоторых гробницах фиванского некрополя; в частности, Маккей перечисляет десять гробниц конца XVIII династии, в которых он обнаружил остатки лака. Он высказывает также предположение, что, помимо своего прямого назначения для покрытия росписи, лак в некоторых случаях применялся в смеси с красителем. Иногда лак покрывает всю поверхность стены, как, например, в гробнице Кенамона[4464], но чаще лаком покрывали лишь определенные краски, обычно красную и желтую. Пример такой неполной обработки лаком можно видеть в храме царицы Хатшепсут в Дейр-эль-Бахри.

В качестве примеров употребления лака не для стенной росписи, а для других целей можно назвать: а) деревянный ларец из гробницы Тутанхамона с миниатюрными

Красочными изображениями сцен охоты и сражения, покрытый ровным тонким слоем некогда бесцветного, но впоследствии пожелтевшего лака[4465]; Ь) различные расписные поддельные деревянные вазы XVIII династии, включая две из гробницы Юи и Туи[4466] и две расписные красно-керамиковые вазы той же династии[4467]; с) богато орнаментированные деревянные гробы и канопические ящики периода XX-XXVI династий, обычно покрытые лаком, причем лак нередко нанесен небрежно — местами толстым, местами тонким слоем; ё) цилиндрическую «коробочку для коля», найденную при раскопках римско-нубийского могильника в Караноге, покрытую «тонким слоем светло-коричневого гумми-лака, придающего ей вид краснолакового изделия»[4468] (нужно полагать, что этот слой лака не был подвергнут анализу; во всяком случае, термины [537] «гумми» и «лак» — несовместимы; скорее всего это был смоляной лак); е) маленькую овальную расписную шкатулку римской

117

Эпохи из Фаюма, описанную Уэйнрайтом, по словам которого она «вся покрыта слоем почерневшего от времени лака». Эта шкатулка находится в Каирском музее. Я подверг анализу покрывающий ее лак и обнаружил, что он растворим в спирте и обладает всеми

Свойствами смоляного лака. Такая же шкатулка приблизительно того же времени была

118

Найдена в Хавара Петри, по словам которого она «покрыта слоем клея». Этот слой шелушился, и Петри покрыл его для сохранности парафином, что, к сожалению, исключает возможность произвести простой химический анализ.

У нас нет никаких свидетельств применения прозрачного лака до конца XVIII династии, и известно лишь два примера употребления его после XXVI династии. Он, по-видимому, был почти неизвестен в эпоху Птолемеев и в римский период. В своем описании нескольких расписных деревянных гробов Даресси говорит[4469], что обычай лакировать их появился в эпоху XX династии, после чего пошел на убыль и был совершенно оставлен вскоре после XXII династии.

Нет никакого сомнения, что этот лак, иногда коричневый, но обычно при тонком слое

— желтый, а при толстом — оранжевый, первоначально был совсем или почти бесцветным, поскольку известен ряд примеров, когда белая окрашенная поверхность, частично покрытая лаком, пожелтела или покраснела, тогда как не покрытая лаком поверхность сохранила свой первоначальный цвет. При этом покрытые лаком участки имеют такие неровные края и так некрасиво выделяются, что трудно предположить, что они выглядели так с самого начала.

Это можно объяснить лишь тем, что лак в момент нанесения был прозрачен и бесцветен,

120

А поэтому незаметен. Как удачно выразился Дэвис : «Свидетельством первоначальной прозрачности лака может служить та небрежность, с какой он наносился». [538]

Лори считает[4470], что «красноватый оттенок, возможно, объясняется введением какого - нибудь красителя типа «драконовой крови». Но у нас нет никаких оснований считать этот красный цвет первоначальным, тогда как все данные говорят за то, что покраснение лака было случайным явлением.

Лишь очень немногие результаты анализов лака подверглись публикации: анализ Лори[4471], который сообщает, что взятый им образец (XIX династии) растворялся в спирте и отличался по своим свойствам от сосновой смолы, смолы мастикового дерева и сандарака; анализ Кроу[4472], образец которого (недатированный) растворялся в спирте и эфире, но не растворялся в скипидаре и петролейном эфире; и ряд моих анализов (шесть образцов XVIII династии, один — XXI династии, один — периода от XX до XXVI династии и несколько недатированных). Все исследованные мною образцы оказались очень сходными по свойствам — растворимы в спирте (как этиловом, так и амиловом), малорастворимы в ацетоне и хлороформе, нерастворимы или малорастворимы в эфире, нерастворимы в скипидаре, петролейном эфире и бензоле. Зола во всех случаях при пробе на фенолфталеин показала щелочную реакцию. Совершенно очевидно, что этот лак представляет собою какую-то разновидность смолы, но пока проделано еще слишком мало опытов, чтобы можно было сказать что-либо определенное относительно природы этой смолы, хотя, как я уже писал в другой своей работе[4473], растворямость лака в одних и нерастворимость в других растворителях, особенно нерастворимость в скипидаре (растворяющем большинство смол), наводит на мысль о шеллаке — смолистом продукте, образующемся при содействии червеца (насекомого из сем. Coccus Lacca Kerr.— Ред.), паразитирующего на некоторых деревьях, растущих на Цейлоне и в Индии. С другой стороны, маловероятно, чтобы это был шеллак, главным образом потому, что естественный шеллак — темного цвета, в то время как египетский лак в его первоначальном состоянии «был почти совершенно бесцветным и даже теперь никогда [539] не выглядит таким темным, как добывавшийся в древности шеллак, современные методы обесцвечивания которого были тогда неизвестны. Не следует, однако, забывать, что растворимость вещества часто уменьшается со временем и вследствие соприкосновения с воздухом, примером чего может служить растворимость канифоли в петролейном эфире[4474], ввиду чего нерастворимость в каком-либо отдельном растворителе может быть не первоначальным, а приобретенным свойством.