В течение беспрецедентных сорока лет (1958-1999 гг.) профессор С. Э. Шноль и его сотрудники проводили в лабораторных экспериментах исследования влияний действий сверхслабых силё неустановленной физической природы на контроли­руемые параметры макропроцессов (18, 194).

Эксперименты охватывали широкий диапазон физико-химических про­цессов - от химических реакций низкомолекулярных соединений до про­цессов радиоактивности и измерения гравитационной постоянной. Основ­ным результатом работ профессора Шноля и его сотрудников является доказательство неслучайности тонкой (высокочастотной) структуры флук­туаций контролируемых параметров лабораторной макросистемы. Рас­пределения «биений» результатов измерений и их энергетической значи­мости не зависят от физической природы процессов и совпадают между собой. Анализируя эксперименты С. Э. Шноля, Л. А. Блюменфельд (18, с. 126), В. Н. Бинги и А. Е. Акимов (194) отметили следующие поразительные факты (излагаем в редакции Блюменфелъда):

1. Формы и положения тонкой структуры гистограммы не усредняются с увеличением числа повторных измерений.

2. Формы и положения тонкой структуры гистограммы не зависят от природы исследуемого процесса и его масштаба энергии.

3. «Конфигурация изменения гистограммы будет сохраняться до тех пор, пока не изменятся параметры невозмущённой технической системы и внешнее низкочастотное возмущение. Равновесные флуктуации системы могут привести только к небольшим сдви­гам тонкой структуры гистограммы. Форма тонкой структуры определяется, таким образом, только параметрами внешнего низко­частотного возмущения» (в кавычках сформулировано и выделено Блюменфельдом).

Результаты экспериментов профессора Шноля не были восприняты науч­ной общественностью, т. к. они не укладывались в какие-либо объяснения.

Фундаментальное значение эффекта Шноля заключается в экспериментальном подтверждении действия суперпозиции, как в макро-, так и в микромасштабах ве­щественного мира. Предполагаем, что действие суперпозиции аналогичным обра­зом работает и в квантовом вакууме, потому что это действие не искажает частоты преобразований двух видов энергии ни в большом, ни в малом. Почему? Потому что на существенно различных частотах (масштабах) кванты энергии разнородны, т. е. в общем случае не взаимодействуют.

Эффект Шноля и выводы Блюменфельда, Бинги и Акимова лишь подтверди­ли фундаментальное свойство лучистой энергии, открытое И. Ньютоном в юно­сти. Исследуя разложение белого света, Ньютон в 1666 году пришёл к выводу, что белый свет в действительности является смесью лучей разных цветов, что диапазоны частот, составляющих белый свет, различны, поэтому различно и их преломление в стекле. Для концепции двух видов энергии в «новом свете» выглядит главный вывод, сделанный Ньютоном в то время. Цвета не являются свойством белого света. Они присущи свету изначально и ни по каким при­чинам не изменяются. Цвета не искажают частоты друг друга, даже находясь в разных пропорциях в составе различных оттенков света. Они неизменно воспроизводятся при его разложении, а белый цвет восстанавливается при их сложении в соответствующих пропорциях (116, с. 35-36). В концепции двух видов энергии - это фундаментальное свойство лучистой энергии, являющееся основой детерминизма в квантовом вакууме. Этот вывод находится в противоре­чии с другим выводом Ньютона, уже зрелого учёного, выводом, ставшим основой эргодической гипотезы в физике, ставшей, как мы полагаем, тормозом развития квантовой механики. «Каким бы ни был свет, он состоит из лучей, которые отли­чаются друг от друга по случайным параметрам: величине, форме или энергии»

Овыделено Уиттекером (116, с. 38)). Вывод противоречив по своему глубинному содержанию и отображает эклектический, т. и. квантово-волновой дуализм энер­гии старой энергетической концепции, который в новой концепции объясняется масштабной разнородностью квантов энергии даже одного сорта: они тождествен­ны в большом и всегда не тождественны в малом.

Противоречивость ряда идей, выводов и даже результатов экспериментов у многих известных учёных, отмечаемых их биографами, а также Э. Уиттекером, Г. Секеем, Л. А. Блюменфельдом, А. Я. Смородинским, Л. А. Бессоновым, Ю. П. Бровко и мн. др. (6, 18, 35, 57, 115, 116 ...),- уже не удивляет. Причиной противоречий являлись парадоксальные эмпирические факты, которые оставались не «адекватно объясняемыми» многими учёными.