Сергей Санько не берет на работу быв­ших предпринимателей. Он считает, что если человек однажды почувство­вал вкус свободы и денег, то никогда

не сможет стать хорошим наемным ме­неджером. Заказан вход в компанию и «карьеромейкерам». Таких кандидатов Сергей называет вечными странника­ми, которые сами не знают, чего ищут. По его мнению, надо не искать, а «при­ходить и пахать».

О компании

R2 - сеть магазинов мужской молодежной одежды. Сейчас у компании 15 магазинов в Москве, Санкт-Петербурге и Ниж­нем Новгороде. В ближайшие 5 лет планируется открыть более 300 магазинов по всей стране.

Сергей, как произошло Ваше знакомство с бизнесом?

В 1989 г. я учился на втором курсе института. Однажды на­ткнулся на объявление в газете: в кооператив приглашаются на работу со свободным графиком энергичные молодые люди. Пришел туда, мне предложили вязать на машинке трикотаж­ные кофточки. Попробовал, понравилось. За год заработал денег на такую же машину и не придумал ничего умнее, как продолжать этот бизнес само­стоятельно. В 1990 г. начал со б с т 15 е н н у юн р е д п р и н и м ат ел ь - скую деятельность. Сначала работал один, потом подклю­чил жену и друзей. И пошло - поехало.

Значит, на кофточках зарабо­тали первые большие деньги?

Да, но до 2000 г. чем только не занимался: от выпечки хлеба до ИТ-консалтинга. Покупал и восстанавливал швейные фаб­рики, заводы по производству медикаментов. В общем, попро­бовал разные направления в бизнесе.

Почему же все-таки решили отказаться от производства женской одежды и сделали ставку исключительно на мужской ассортимент?

В один прекрасный день ко мне в офис пришли два ки­тайца и предложили продавать сорочки. Я согласился, торгов­ля пошла очень бойко. Но что-

бы продавать еще больше, я придумал новую марку — Джа- ни Армани. Скрестил Джанни Версаче с Джорджио Армани. Мы даже официально зарегис­трировали название и пять лет продавали рубашки под этой маркой. Потом, правда, корпорация Armani подала апелляцию в Роспатент, и нашу марку аннулировали.

Судьба распорядилась так, что мы производим и продаем мужские вещи уже свыше 10 лет. Когда занимались реб­рендингом компании, хотели добавить в ассортимент женс­кую одежду, но передумали. Анализ рынка показал, что при­дется конкурировать с глобаль­ными брендами типа Zara, Mango, а скоро в Россию при­дет еще и Н&М. Пока мы не можем тягаться с компаниями, у которых миллиардные оборо­ты. На сегодняшний момент нам важно стать заметным иг­роком на рынке, найти контакт со своим потребителем.

С молодежью?

Да, мы сфокусировались на уз­кой целевой аудитории — мужчи­нах 20-30 лет.

Времена, когда люди выбира­ли магазины исходя из своего социального статуса, прошли. Сегодня тратят деньги на то, что вдохновляет. За что парни вооб­ще готовы платить? Спорт, секс, цифровая техника, компьютеры, автомобили. Нам проще рабо­тать с этой целевой аудиторией.

Что означает R2?

Эту «рафинированную», техно­кратическую аббревиатуру мы придумали совместно с консуль­тантами из английского брендин - гового агентства SGG-London.

R2 может ассоциироваться с чем угодно. Стандартно марку мод­ной оделщы называют именем и фамилией дизайнера. Но назва­ний типа «Джордже Мерлони» вагон и маленькая тележка.

Я считаю, что название должно «цеплять», чтобы люди задума­лись: а что это такое?

Каковы Ваши стратегические планы?

У меня две цели. Как предприни­матель хочу заработать денег, а как менеджер — реализовать проект. Я планирую уйти с пози­ции генерального директора и заняться исключительно стратеги­ческими вопросами. По сути, это проблема из категории: может ли работающая женщина быть хоро­шей домохозяйкой? Скорее все­го, нет. Тяжело. Так и здесь. Если занимаешься стратегическими проблемами, то не хватает време­ни на рутинную работу.

Со следующего года я хочу ввести такую структуру, как кон­сультативный совет по типу совс - та директоров. Следующий шаг — привлечение фонда прямых ин­вестиций. Вместе с фондом хочу сделать большую сеть — порядка 300 магазинов по всей стране и выйти на оборот 100 млн долл. Дальше два пути развития: либо продажа бизнеса глобаль­ной компании (Gap, Н&М, Zara), либо IPO и выход за пределы

России. Вот такие планы на бли­жайшие 4-5 лет.

Вам позавидовал бы сам Наполеон!

Да, я амбициозный человек.

Хотя я же не сказал, что хочу миллиардный оборот, пока меня устроит и сто миллионов в год. Вообще у меня есть цель — стать честным олигархом. Хорошие примеры для подражания — это Билл Гейтс, Майкл Делл.

После того как станете олигархом, чем будете заниматься?

Отдыхать точно уж не буду. Я уве­рен, что скоро миром будут пра­вить глобальные корпорации. Если заработаю миллиард, то вложу деньги в десяток корпора­ций и стану инвестиционным банкиром.

Сергей, зачем Вам, успешно­му предпринимателю, пона­добилась степень Executive MBA?

Понятно, что за 10 лет я многому научился на практике. К 1999 г. я уже достиг определенных вы­сот: дом построил, дерево поса­дил, сына воспитываю. Я много читал книг но бизнесу, но мне необходимо было систематизи­ровать свои знания. Хотел управ­лять по науке.

Выбрал западную программу.

В процессе учебы у меня была стажировка в Бельгии. Я посетил около 20 предприятий, которые занимаются производством и продажей одежды, разговаривал с владельцами, они делились своими мыслями о глобальных проблемах мира моды.

За полтора года обучения у меня полностью изменилось мировоззрение. Я задумался над вопросом: какое будущее у компании? Стал применять па практике полученные знания, внедрил западную ERP-систему, консультанты разработал и систе­му KPI, систему оценки и разви­тия персонала. Я научился гло­бально мыслить.

Очень многие предпринима­тели проигрывают только пото­му, что боятся расстаться с влас­тью: еще «не наигрались».

На мой взгляд, одно из основных качеств успешного предприни­мателя — умение заставить дру­гих людей «играть» на себя.

Как это сделать?

Главное, чтобы сотрудники име­ли возможность реализовать свой потенциал. Ведь по большо­му счету топ-менеджеров мотиви­рует амбициозность целей, слож­ность задач, самостоятельность. А всякого рода бонусные про­граммы — это лишь некий уро - ве н ь без он а с нос ти.

Вообще я делю человечество на четыре части. На мой взгляд, 10% людей в мире — мечтатели, которые строят планы, но толком ничего не делают, 20% ставят цели и достигают их. Еще 20 или 30% — работают на вторую групп): Остальные — это «балласт». В рос­сийских компаниях таких около 40%, в американских — 20%.

Какой процент «балласта» в Вашей компании?

Думаю, что нс более 20%.

Я предъявляю очень высокие требования к своему персоналу. Слава богу, что среди топ-менед­жеров, на мой взгляд, «балласта» нет совсем. Одни лидеры да еще и с амбициями.

У нас в офисе есть курилка, но пройти туда можно лишь мимо моей двери. Это сделано специально. Такой психологи­ческий прием, чтобы люди лиш­ний раз подумали: стоит идти на перекур или нет.

Не страшно иметь команду лидеров, ведь между ними мо­жет возникнуть конкуренция?

Не страшно, поскольку только лидеры совершают прорывы. Кто-то боится брать сильных менеджеров, потому что не хо­чет выглядеть на их фоне хуже.

Я уже прошел этот этап. Со вре­менем пришло понимание, что такие взгляды ошибочны: это синдром игрока.

Какой тип лидерства у Вас?

Вероятно, агрсссивно-демокра - тический. С одной стороны, я требую идеального порядка с точки зрения дисциплины и выполнения задач в срок, с дру­гой — даю менеджерам полный карт-бланш по достижению по­ста вл е ни ы х цел е і і.

Хотели бы передать бизнес детям?

Нет. Если предприниматель хо­чет, чтобы его бизнесом управля­ли внуки и правнуки, то его биз­нес мертв. Создавая компанию, ее сразу нужно готовить к прода­же. Если бизнес имеет рыночную цену, значит, он эффективный.

Я не готов отвечать за своих детей, да и потом им приятнее будет получить акции публичных компаний. Моя цель — оставить после себя не бизнес, а капитал. Пусть дети сами решают, что с ним делать.

Чем увлекаетесь в свободное время?

Катаюсь на роликах, велосипеде, сноуборде. Три раза в неделю хожу в фитнес-центр: борюсь со штангой, кручу педали, бегаю. Поход в клуб — это как личная гигиена. Так надо! А вот охота и рафтинг — это увлечение. С друзь - я ми езді і м, нал ріі мер, на Алта й. За неделю проплываем примерно 200 км. За это время столько пей­зажей увидим! Красотища! Вода, тайга, рыбалка, охота — это сума­сшедший отдых в чисто мужской команде. Готовим пищу на костре, живем в палатках, поем песни под гитару, проходим пороги. Это всегда довольно экстремальные путешествия, опасные для жизни. Настрой такой: мы должны побе­дить стихию. Подобные экспеди­ции прекрасно снимают эмоцио­нальное напряжение. Когда стану олигархом, больше времени буду уделять походам.

Если человек хочет жить пол­ноценной жизнью, ему без увле­чений не обойтись. Бизнесмены обычно выбирают такое хобби, чтобы, с одной стороны, что-то
доказать себе и миру, а с дру­гой— «выпустить пар».

Что доказать-то?

Бренсон, например, совершил кругосветный полет на воздушном шаре и попал в Книгу рекордов Гиннесса. Менеджеры в основном работают головой, но хоть иногда нужно что-то делать руками. Мои хобби — это реальная мужская работа. Эго дополнительная воз­можность держа ть себя в форме. Нам приходится таскать груже­ные рафгы, которые весят сотни килограмм, грести веслами.

Вообще, прохождение поро­гов — сродни войне, только со стихией. А все мужчины по природе воины. Нужно доказать, что и тіл им можешь быть. То же самое на охоте — кто кого?

О чем еще мечтаете?

Мечтаю покорить Северный полюс. Ведь жизнь одна, и про­жить ее надо ярко!

Ольга Крестинская